- Что такого? – довольно громко удивился Степан, обладая невероятно звучным голосом, отчего люди, мирно идущие по улицам окраины, невольно вздрогнули. – Ты просто представь взгляды этой парочки сводников. Они же нам поесть спокойно не дадут, в каждом жесте будут искать подтекст.
Проговорив это, Степа живо представил это жадное ожидание, сверкающее из-под накрашенных ресниц Андрея. Он бы точно подавился, встретив такой напор. Кузнец был человеком противоречивым, как, наверное, и выбранный им кумир – Сальвадор Дали. Ни у кого не возникало никаких сомнений в том, что Степан был человеком открытым, компанейским. Он легко соглашался на предложения о прогулках, сходках, путешествиях, свободно общался, не испытывая проблем в том, чтобы сойтись с новой компанией. На лице его чаще всего светила широкая улыбка. Что уж говорить о его дурацком, но безумно заразительном смехе, так часто раздающимся среди толпы приятелей.
Тем не менее, Степан просто до безумия ценил собственное пространство. Он любил уединение не меньше хорошей «тусовки» с выпивкой. Его дом всегда оставался его крепостью, в которую, кроме родственников, никто не проникал, за исключением крайне редких случаев или вариантов «на одну ночь». Поэтому, выбирая спутника если и не на всю жизнь, то хотя бы на некоторое время, Степа предпочел бы остаться с ним наедине, без даже самых осторожных и тихих друзей (что точно не относилось к Стасу и Андрею).
Молчание в машине затянулось, и кузнец задумался: начать непринужденную беседу или включить музыку, под которую диалог завяжется сам собой, хотя бы на тему музыкальных вкусов и предпочтений. Но Матвей его опередил, задав довольно распространенный вопрос в несколько менее известной интерпретации. Татуировки Степы часто привлекали внимание, ведь их было просто неприличное количество на его теле. Гораздо меньшее количество людей узнавали великого художника-сюрреалиста, а уж тем более, мало кто обращал внимание на Оскара Уайльда или другие символичные рисунки.
- Мы с ним похожи, - усмехнулся Степа, скосив взгляд на собеседника. – Оба сумасшедшие. К тому же, я дико восхищен его творчеством. Так что все предельно просто. Никаких подтекстов, символизма, знаков – просто накалываю все, что меня восхищает.
Конечно, он немного скромничал: эти татуировки кричали о нем и его характере громче любых слов. Сочетание Дали и Уайльда, музыкальных символов могли сказать о том, что Степа, не смотря на эпатаж и порой скандальное поведение был человеком довольно образованным, близким к искусству. «Страшная морда» на всю грудь явно брала начало из индийских мотивов, ну а череп на всю спину как раз и олицетворял его бунтарский дух.
- Так что будь скромнее, а то захочу наколоть твой портрет, и уж поверь свободные участки под это остались не в самых корректных местах, - рассмеялся Степан, не сдерживая своего «сумасшествия», о котором только что говорил. Дорога заняла не так много времени, поэтому уже вскоре кузнец спокойно парковался у итальянского ресторанчика.